Часть VII. Исследование идей системы

Глава 3. Результаты

Январь, 1984

Хотя используемая нами Система почти столь же сложна, как и мы сами, лежащая в ее основе работа, по сути, — проста. И когда работа используется правильно, наши жизни также становятся простыми, иногда к большому нашему удивлению.
Например, одна из доступных проверок, сильно упрощающих жизнь, — что мы не обладаем единством.
Чем больше мы видим сторон в этой идее, чем глубже ее понимаем, тем больше мы освобождаемся от пустого стремления приводить к согласию многие «я» и разные стороны своего бытия. Вместо этого каждому аспекту нашего бытия мы можем предоставлять заботу о тех функциях, для которых он предназначен.
Вопрос о соотношении между результатами и усилиями служит хорошей иллюстрацией сказанного. Когда мы проверяем, что результаты не находятся под нашим контролем, — что мы не можем делать — это выглядит противоречащим простой и очевидной истине о том, что без усилий мы не можем ожидать результатов. Однако, в чисто практическом смысле эти идеи совсем друг другу не противоречат. Когда нужно действовать в жизни, человек просто совершает необходимые усилия в моменте, как он это понимает, и затем наблюдает, что получится.
Таким образом, путаница между этими истинами по большей части теоретическая. Она не является результатом их проверки, а возникает при попытке понять, как они могут быть справедливы одновременно. Это самостоятельный вопрос, и тогда как одни части нашего бытия предназначены для его решения, другие должны совершать усилия и принимать обычные решения в повседневной жизни.
Ключ к разделению этих частей внутри себя заключается в принятии своей множественности. Когда мы осознаем, что не имеем единства, больше не возникает необходимости находить объяснения всему, что мы делаем. Некоторые части могут продолжать процесс жизни, тогда как другие — оставаться в замешательстве и сомнениях относительно его теоретических и философских обоснований.
Сказанное иллюстрирует, почему так важно учиться не позволять высшим частям вмешиваться в правильную работу низших. Интеллектуальные части центров, Управляющий и даже высшие центры, когда они появляются, могут проводить основную часть своего времени, просто наблюдая действия остальных частей машины, выступая в качестве третьей силы лишь тогда, когда это необходимо, например, когда «я» начинают приписывать себе результаты или выражать негативность по поводу «неудачи».
Наши высшие части предназначены для пробуждения. Когда они начинают заниматься повседневными заботами жизни — работой, едой, вопросами супружества, одеждой, вопросами о том, куда пойти и т.д. — их время и энергия теряются впустую. Достаточно лишь небольшой корректировки и машина сама сможет позаботиться обо всем этом весьма удовлетворительно.
Первоначально такое руководство приходит со стороны Школы и Учителя в форме упражнений и советов. Следование этим указаниям тренирует машину быть достаточно хорошим домохозяином и выполнять свою работу самостоятельно. И тогда нашей главной ответственностью становятся наблюдение за собой и гарантия того, что машина ведет жизнь, совместимую с нашей целью.
Но опять же, понимание, что мы не обладаем единством, оказывается решающим, ибо редко когда один из низших центров в состоянии объяснить, представить или открыть для себя, чем является такая жизнь; ее воспринимает эмоциональный король, и в последствии высшие центры. Низшие же части должны признать справедливость их голоса и свою неспособность понять это самостоятельно.
Иными словами можно сказать, что основная опасность для работы заключается не в процессе совершения (или в отсутствии) усилий, а в отождествлении с ними и с ожидаемыми результатами, ибо чем же еще является отождествление, как не смешением наших высших частей — внимания, осведомленности, наблюдателя — с низшими частями и их действиями? Чтобы избегать подобного смешения, мы должны уметь испытывать различные части самих себя одновременно, т.е. переживать в себе отсутствие единства.
Вопрос о соотношении результатов и усилий можно также рассматривать в терминах масштаба, ибо мы живем одновременно во многих различных масштабах. С этой точки зрения, основная часть наших затруднений и путаница возникают из-за неспособности различать эти масштабы и видеть их отдельно. В результате оказывается, что мы вкладываем слишком много энергии в тривиальные дела и недостаточно — в дела важные. Помимо этого необходимо иметь цель, поскольку значение различных масштабов для конкретного человека зависит от масштаба того, чего он желает достичь.
Хороший тому пример — Аполло. Происходящие здесь события могут не иметь большого значения на шкале таких целей, как выживание в условиях экономического кризиса или создание колонии (или даже виноградника и винного завода), но если предполагается цель создания души, мы можем увидеть Аполло как демонстрацию хорошего домохозяина номер чертыре, и подобно тому, как хороший домохозяин номер один, два или три будет чем-то жертвовать, например, спокойствием момента ради высшей цели, скажем пропитания в будущем, хороший домохозяин номер четыре (или выше) может жертвовать эффективностью в обычном смысле ради увеличения возможностей отделения и осведомленности на высшем уровне.
В то же время, хороший домохозяин обладает здравым смыслом и не будет совершать таких экстремальных усилий, которые причинят ему вред. Каждому масштабу необходимо позволить играть свою роль и вносить вклад в целое, но отказ от целого (высшей цели) ради части (низшей цели) никогда не приносит пользы.
Теоретически это может показаться слегка запутанным. Как мы можем знать, что является высшим, что такое здравый смысл и т.д.? Ответ кажется в том, что мы не можем этого знать, но способны основываясь на этом жить. На практическом уровне от момента к моменту подобные вопросы разрешаются сами собой при условии, что мы пытаемся разделять себя, т.е. пытаемся сохранять различные части и масштабы своего бытия отделенными друг от друга и испытывать их одновременно. Ложная личность, привыкшая считать себя единой, вначале воспринимает такую жизнь как сумасшествие, но это только лишь ложная личность. Человек к этому скоро привыкает, и разумеется, в итоге для себя открывает, что жизнь сразу на многих уровнях приносит гораздо большее удовлетворение. Это подобно проживанию многих жизней за время одной.
Все сказанное не следует воспринимать в том смысле, что для теоретического мышления не остается места. В конце концов, почти все, что мы приобретаем в Школе, вначале приходит в нашу жизнь как теория. Но теория имеет свои ограничения, и одна из наиболее удивительных особенностей теоретического знания (и разума) заключается в том, что хотя они и не могут выйти за свои пределы, но способны их объяснить и понять их существование, а значит и увидеть, где нужно остановиться, позволяя нам оставить невыполнимые задачи, такие как согласование усилий и результатов, и сосредоточить свою энергию на том, что возможно — на пробуждении.
Мы можем также использовать теоретическое мышление, чтобы исследовать смысл данных нам идей. И когда интервал между этими идеями и нашим уровнем бытия мы перекрываем своими собственными усилиями, возникает понимание.
Одна из идей, которая может принести пользу при таком мышлении, — идея о том, что наша жизнь — пьеса. Часто эта идея не идет достаточно далеко, ибо мы считаем, что Высшие Силы написали пьесу для машины. В действительности же, пьеса — это сама наша машина и наша жизнь. Подобно драматургу, сочиняющему пьесы из сюжетов и ролей, Влияние С использует наши жизни.
Воспользовавшись известным примером, давайте вспомним Гамлета. Хотя пьеса всегда находится в книге на полке, обретает реальность она лишь при ее исполнении или, по крайней мере, при ее чтении. Точно так же наши пьесы (т.е. наши жизни) остаются большей частью неоткрытыми и непережитыми и приобретают реальность лишь тогда, когда появляется актер, чтобы их играть, когда мы присутствуем в пьесе по отношению к самим себе, — когда мы помним себя.
У этой аналогии несколько интересных сторон. На одной шкале очевидно, что пьеса Гамлета написана, и сколько бы раз ее не исполняли, он никогда не сделает ничего другого. В то же время на его собственной шкале, т.е. внутри самой пьесы, Гамлет ответственен за свои поступки и должен принимать «решения». Это тоже часть его пьесы и совершенно не важно, что эти «решения» были написаны Высшими Силами.
Когда мы совершаем усилия, чтобы достичь результатов, мы действуем на уровне пьесы и должны «исполнять роль», в которой это имеет значение, и мы можем «делать». Другими словами, мы должны позволить машине, которая и есть пьеса, продолжать играть свою роль, — которую в любом случае изменить не в нашей власти, — но высшая часть нашего бытия, соответствующая уровню автора, может смотреть и наслаждаться развитием сюжета.
Машина совершает усилия и достигает результатов в соответствии со своими возможностями и в той степени, в которой причина и следствие соответствуют судьбе и высшей воле и не прерываются случаем. И подобно тому, как мы можем ценить, получать удовольствие и пользу, наблюдая Гамлета, пытающегося разрешить свои проблемы, наши высшие части, включая высшие центры, могут получать удовольствие и пользу, наблюдая наши пьесы, разворачивающиеся в точном соответствии с задуманным сюжетом.