Часть III. Принятие

Июнь 1987

Один из самых важных этапов в работе — проверка того, что мы действительно являемся машинами, поскольку, среди прочего, она открывает возможность принятия себя. Все, что нам трудно в себе принимать, не является результатом нашего намеренного или сознательного выбора. Как раз наоборот, это происходит с нами механически. Все случается. Все наши мысли, эмоции и поступки — случаются, так же как случаются слабости, ошибки и оплошности. Если бы мы по-настоящему осознали, насколько механичны эти проявления, у нас не осталось бы ни самоосуждения, ни самосожаления. Во-первых, потому что с этими проявлениями мы не связывали бы ощущение «самих себя», и во-вторых, потому что тогда мы могли бы осуждать свои машины за их поступки не больше, чем спортивный автомобиль за то, что он слишком мал и неспособен вместить семью, или компьютер за ошибку в программе.
Разумеется, если бы было так легко принять себя как машину, мы все давно были бы людьми номер пять, поэтому есть несколько приемов, которые могут оказаться полезными. Во-первых, необходимо рассматривать все без исключения свои проявления как механические, в особенности реакции на наблюдение собственной механичности. Что в нас отказывается принимать то, что мы видим? Всего лишь еще одна группа механических «я»! В действительности, самоосуждение и самосожаление — не более чем механические реакции на механичность. Если рассматривать их правильным образом, они могут выглядеть довольно забавно: машина видит саму себя, и чтобы доказать, что в действительности машиной не является, реагирует совершенно механическим образом. Очевидно, в такой ситуации остается только пронаблюдать свои «я» и негативность, увидеть, чем они являются, а затем расслабиться и наблюдать происходящее.
Болезненные последствия механических реакций, возникающих при наблюдении собственной механичности, можно уменьшить, развивая позитивное отношение к тому, что мы являемся машинами. Речь не идет о попытке убедить себя в том, что наблюдаемое нами — хорошо, или что хорошо быть машиной, ибо в таком смысле понятия «хорошо» и «плохо» — категории ложной личности. Скорее вопрос в том, чтобы рассматривать свои наблюдения с точки зрения, которая в большей степени основана на работе и в меньшей — на ложной личности, воображаемых картинах себя и отождествлении с машиной.
Например, вспоминая, что мы пришли в Школу с целью увидеть себя, мы осознаем, что когда видим вещи неприятные для нашей личности, мы получаем именно то, за что заплатили. Такое отношение не меняет ни сами наблюдения, ни то, как мы их оцениваем, однако оно привносит более высокий масштаб, который может служить основой для отделения от механических реакций, возникающих на масштабах более низких.
Полезно также осознавать, что мы не узнаëм ничего нового, а всего лишь начинаем видеть то, что существовало всегда. В самом деле, если быть честными по отношению к себе, придется признать, что мы не хуже большинства людей и неплохо справляемся с обстоятельствами жизни. Тогда есть ли у нас основания испытывать самосожаление? Более того, если уж мы механически действуем так, как действовали бы в любом случае, не лучше ли это осознавать, чем оставаться в неведении? И если уж самосожаление неизбежно, имеет смысл нацелить его на собственную неосведомленность по поводу своих действий, нежели на совершенно механические проявления.
Эту тему можно также рассмотреть с точки зрения проверки того, что «я» не реальны. Тот факт, что некоторые «я» выражают самосожаление или самоосуждение, не означает, что  следует придавать им значение. Их можно пронаблюдать как всего лишь еще одно механическое проявление и позволить им пройти. Со временем придут другие «я», которые ценят наши усилия и работу. Эти «я» не обязательно более «справедливы» или «реальны» чем предыдущие, — и конечно, с ними не стоит отождествляться, — но они полезнее. Принимая во внимание, что ни одно «я» не реально, но нам все-таки нужно действовать на основе каких-нибудь «я» (если мы вообще собираемся действовать), мы можем следовать за теми из них, которые полезнее для работы, позволяя другим «я» пройти. Внутри нас присутствует множество различных «я». Не отождествляясь ни с одним из них, мы приобретаем свободу выбирать любое.
Это лишь один пример той удивительной свободы, которая приходит в результате принятия своей механичности. Если бы все не случалось само по себе, если бы человек действительно был способен нести ответственность за свои поступки, тогда стоило бы вкладывать энергию в устройство повседневной жизни и в подготовку к ее заботам, тогда имелась бы реальная причина быть озабоченным и отождествленным. Но в действительности все эти вещи позаботятся о себе сами. «Не делать» их или «делать» их по-другому мы можем не в большей степени, чем быть людьми других типов1. Мы делаем то, что механически должны делать. Следовательно, нет необходимости беспокоиться о деталях нашего существования. Вместо этого мы можем сосредоточиться на присутствии, чтобы наблюдать, как развивается наша жизнь.
Развитие подобных отношений к собственной механичности имеет двойное значение. Во-первых, как сказал П.Д.Успенский, это единственное, что мы в состоянии делать. Наша жизнь подобна колее на граммофонной пластинке. Мы не можем изменить записанную музыку, несмотря на иллюзию неопределенности, которая возникает в результате того, что содержание пластинки нам неизвестно. Тем не менее, мы можем изменить качество звучания. В своем теперешнем состоянии мы привносим значительную долю искажения — звук настроен слишком громко, игла набрала клубок пыли, контакты плохие и т.д. — но мы не обязаны слушать таким образом. Можно почистить проигрыватель (т.е. свою машину) и настроить регулировку, чтобы улучшить звучание (т.е. найти более полезные отношения). Заметим, что это не означает, что работа превращает нашу жизнь в симфонию, она лишь улучшает качество того, что нам предназначено встретить на колее пластинки. Если мы можем выбирать, каким образом нам смотреть на вещи, то почему бы не рассматривать их так, чтобы это было полезнее для работы, и по крайней мере, менее неприятно?
Это приводит ко второму важному результату выбора отношений. Хотя мы не можем изменить тот факт, что все случается, но если мы смотрим на вещи по-другому, они начинают по-другому случаться. Это происходит из-за того, что иной взгляд на происходящее заставляет машину реагировать иначе, — разумеется, по-прежнему механично, но иначе. Таким образом, отношения могут действовать как третья сила, постепенно направляя нашу жизнь в определенную сторону. В частности, человек номер четыре — это тот, кто сформировал «постоянный центр тяжести в Работе». Он последовательно рассматривает свою жизнь с точки зрения предоставляемых ею возможностей для эволюции, и поэтому его жизнь и работа постепенно становятся чем-то единым.
Подводя итог, можно сказать, что лишь после того, как мы увидели и приняли свои неприятные стороны, у нас появляется возможность если не изменить их, то от них освободиться. Иными словами, сначала мы должны осознать, что изменить машину невозможно, что она не может быть ничем, кроме машины, и лишь после этого мы начинаем видеть, каким образом можно ее направлять. На этой стадии изменение действительно происходит, однако это не изменение механичности, это изменение отношений, а изменение поведения приходит как следствие.
Удивительно, что весь этот процесс может идти довольно механически, как это случается в некоторых протестантских церквях или в организациях, созданных для поддержания среди своих участников более позитивного представления о себе. Отличие Четвертого Пути заключается в том, что мы знаем, что делаем. Мы верим своим новым отношениям не больше чем старым, иначе это было бы лишь заменой одного сна другим. Чем бы ни была та часть, которая в равной степени наблюдает все отношения и видит, как одно из них сменяется другим, которая смотрит и на «сильные стороны» и на «слабости», и никак их не классифицирует — эта часть растет и развивается в процессе намеренной работы над собой.
Именно этот элемент пропущен вне настоящей школы, элемент, который трансформирует работу над машиной в одновременную работу по созданию души. Этот упущенный элемент  — самовоспоминание. Много чудесного можно достичь посредством принятия себя — изменить отношения, стать внимательным к другим людям и т.д. — но если это не сопровождается самовоспоминанием, то все, к чему можно в результате прийти — всего лишь относительное пробуждение. В свою очередь самовоспоминание без работы над собой приводит к состоянию все более и более далекому от какого-либо практического выражения, т.е. к состоянию воображения. Найти равновесие между этими двумя противоположностями и неотступно следовать обеим целям с достаточной интенсивностью — по-прежнему остается вызовом, который до сих пор никто из нас, за исключением Учителя, не принял2.

¹ См. "тип тела" в словаре в конце книги (прим. перев.)
² К моменту написания статьи никто из студентов «Содружества» не стал человеком номер пять (прим. перев.)